И
распахнулись двери
Рая,
Святую
душу принимая ...
ПАМЯТИ
ВЕЛИКОГО ИЕРАРХА РУССКЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ,
ВЫСОКОПРЕОСВЯЩЕННЕЙШЕГО НИКОЛАЯ (ЯРУШЕВИЧА),
МИТРОПОЛИТА КРУТИЦКОГО и КОЛОМЕНСКОГО
13 декабря 2006 г. исполнилось 45
лет со дня окончания жизненного пути Высокопреосвященного
Николая
(Якушевича) Митрополита Крутицкого и Коломенского.
Предстоит еще много писать об этом великом человеке, оставившим яркий,
неугасимый свет своей личности на земле.
В 1986 г. в связи с 25-летием со дня
его кончины в Ленинградской Духовной Академии и Семинарии по инициативе
прихожан Николо-Богоявленского Кафедрального Собора г. Ленинграда
и по благословению Митрополита Ленинградского и Новгородского Антония,
была подготовлена выставка с фотоснимками и кратким описанием жизни и
деятельности этого выдающегося иерарха Русской Православной Церкви,
посвященных его памяти. Вот что было написано в предисловии: «Имя
Митрополита Николая известно во всех уголках Земного шара. Деятельность
Владыки была чрезвычайно разносторонней и плодотворной. Он является
одним из самых ярких представителей христианского миротворчества
середины XX века. Его церковно-административные и церковно-общественные
труды во многом определили жизнь Русской Православной Церкви, а
вдохновенные проповеди и речи Владыки, стяжавшие Митрополиту Николаю
славу «златоуста нашего времени, сделали его родным и близким
миллионам верующих, как в нашей стране, так и далеко за её пределами.
Почти половина жизненного пути Митрополита Николая прошла в Петербурге
– Петрограде – Ленинграде. Здесь он получил высшее духовное
образование, здесь он отдал себя на служение Церкви, приняв обеты
монашества. В городе на Неве Владыка трудился как ученый-богослов,
преподаватель, приходской священник, наместник прославленной Лавры и,
наконец, как викарный архиерей и председатель Епархиального совета.
Верующие ленинградцы, имевшие счастье молиться с Владыкой
Николаем, слышать его неповторимые проповеди, никогда не забудут его
полного любви облика. В день 30-летия со дня его кончины святейший
патриарх Московский и Всея Руси Алексий II обращаясь к верующим сказал:
«… Покойный Митрополит Николай был выдающимся иерархом XX
века. Его архипастырское служение выпало на самые трудные годы жизни
Русской Православной Церкви. Он был призван к епископскому служению в
1922 г., … когда наступили годы открытых гонений,
преследований Церкви Христовой, годы расколов и нестроений. Ему суждено
было пережить годы опустошительной Второй мировой войны, возрождения
церковной жизни в послевоенное время и новые гонения на рубеже 50-60х
годов.
В памяти чад Русской Православной Церкви покойный Владыка
остался прежде всего как великий проповедник, как предстоятель у
Престола Божия и совершитель Божественной Службы. Он вошел в историю и
как великий миротворец, который нес идеалы мира в нелегких условиях
нагнетания «холодной войны», когда становилась реальной
угроза гибели человечества…».
Глубокочтимый приснопамятный Митрополит Николай (в миру Борис Дорофеевич
Ярушевич)
родился 13 января 1892 г. в г. Ковне (ныне Каунас).
Его отец, Дорофей Филофеевич Ярушевич
(1860-1930 гг.), по окончании Санкт-Петербургской Духовной
Академии в 1887 г. был назначен настоятелем Ковенского
Александро-Невского Собора и благочинным храмов Ковенского округа. В
дальнейшем в 1908 г. становится настоятелем церкви
Божией Матери «Всех скорбящих радости» и
законоучителем 9ой Петербургской гимназии.
Отца Дорофея отличала широта взглядов, уважение к чужому
мнению, неуступчивость в принципиальных вопросах, гуманность, доброта к
людям и, конечно же, в первую очередь, любовь к Богу.
Мать Владыки Николая, Екатерина Николаевна
(1866-1940 гг.), происходила из духовной семьи, воспитывалась в
Епархиальном училище. Это была женщина необыкновенной доброты,
приходила на помощь нуждающимся, убогим, сиротам, больным, странникам,
часто закладывая и продавая для этого свои вещи.
Будущий Владыка еще ребенком унаследовал от родителей
благоговейную любовь к Богу; от отца – одаренность натуры,
исключительную трудоспособность; от матери – доброту, которая
стала одной их основных качеств его натуры. Богатая домашняя библиотека
(лучшая в городе) позволила мальчику с раннего возраста много читать, а
служение отца, также с раннего возраста, привело его к алтарю. Уже в 6
лет он наизусть знал всю литургию. Еще совсем ребенком он сострадал
беднякам, уже сердцем понимал, что Христос осуждает роскошь,
безделье, произвол, угнетение, что Он с людьми обездоленными,
страждущими. И уже в этом, далеко не взрослом возрасте, зарождается
желание отдать себя служению людям.
В гимназии у Владыки открывается многогранность натуры: он
пишет стихи, берет уроки музыки и математики, решает сложнейшие
математические задачи. Потом, уже будучи епископом Петергофским,
Владыка редкие часы отдыха проводил за решением сложных математических
задач.
Но основным смыслом жизни этой одаренной, многогранной
натуры, теперь уже во вполне сознательном возрасте, остается
устремление к Богу, сердечное желание помочь людям, облегчить их печали
и скорби.
Гимназию будущий Владыка заканчивает с золотой медалью. Его
блестящие способности к математике заставляют родителей настоять на
том, чтобы он сначала получил светское образование, считая, что и
священнику оно не помешает, и он поступает на физико-математический
факультет Петербургского университета.
Но уже через год, сдав все экзамены за 1 курс, по
неукротимому велению сердца оставляет Университет и блестяще сдав
экзамены поступает в Петербургскую Духовную Академию, пройдя в период
летних каникул (3х месяцев) весь курс Духовной Семинарии. С 1911 по
1915 гг. одновременно состоял и студентом юридического факультета
Университета.
Во время летних каникул 1911 и 1912 гг. с
благословления ректора Духовной Академии едет на послушание в
Валаамский монастырь. Здесь, в уединенном Предтеченском скиту, под
руководством старца иеросхимонаха Исидора знакомится с монашеской
жизнью – отрешению от своей воли и подчинению себя монашеской
дисциплине. На третий год учебы будущий Владыка отправляется в Оптину
пустынь, старцы учат его главным законам будущего священника – не
быть спокойным душой, принимая исповедь кающегося, не быть равнодушным,
что церковь сильна связью с жизнью, с народом. Все чаще задумывается
будущий Владыка о монашеском обете.
Весной 1914 г. он оканчивает Академию первым по списку и получает
степень кандидата богословия. Его оставляют профессорским стипендиатом
на кафедре Церковного права.
И вот исполняется его заветная мечта, 23 октября
1914 г. в церкви Св. Двунадесяти Апостолов в Петроградской
Духовной Академии, преосвященным ректором, епископом Анастасием Борис
Ярушевич был пострижен в монашество с именем Николай в честь Святителя
и Чудотворца Николая. В своем слове епископ Анастасий сказал:
«…предстоит особое послушание – наука богословская,
ее разработка и предложение в слове и деле слушающим... учи и
проповедуй с верою и любовию к своему деланию, при постоянном
стремлении к Богу…».
25 октября, опять в академическом храме, Владыка Анастасий
рукоположил молодого монаха в сан иеромонаха с причислением его к
церкви 12 апостолов.
В 1914 году 22хлетний иеромонах отправляется на фронт в
действующую армию для исполнения пасторских обязанностей, где
о. Николай заболевает тяжелой формой ревматизма и его насильно
отправляют обратно в Петроград. Он возвращается в Академию и
назначается преподавателем. В 1917 г. о. Николай заканчивает
свой капитальный труд, защищает его как магистерскую диссертацию,
удостоенную Макарьевской премии, молодому магистру было только 25 лет.
Такой случай раннего магистерства в истории Духовной Академии –
единичный.
20
ноября 1918 г. о. Николай назначается в Петергоф настоятелем
Петропавловского Собора. Его незабываемые вдохновенные проповеди,
участие в нуждах прихожан, сердечная щедрость и отзывчивость,
скромность, приветливость снискали любовь и искреннюю преданность
православного населения Петергофа.
Энергичная деятельность иеромонаха Николая по устроению
церковной жизни Нового Петергофа была отмечена епархиальной властью и
он призван к новому служению.
14 декабря 1914 г. о. Николай был назначен
наместником Свято-Троицкой Александро-Невской Лавры с возведением в сан
архимандрита. Там ему суждено было встретиться с великим молитвенником,
имевшим широкую известность – иеросхимонахом Серафимом (ныне
преподобный Серафим Вырицкий). Их объединяла бесконечная любовь к Богу,
душевная щедрость, необыкновенная доброта к людям.
27 марта 1922 г. архимандрит Николай назначается
епископом на Петергофскую кафедру.
В 1923 году епископ Николай возглавил борьбу за чистоту
православия. Здесь, как никогда, проявляются его основные качества:
несокрушимая и вдохновенная крепость в вере, огромная общая эрудиция,
блестящий талант проповедника.
Настал февраль 1923 г. – Владыка Николай был
выслан в суровый край г. Усть-Келом, он провел там, в тяжелейших
условиях 3 года – голод, холод, болезни.
И несмотря ни на что, Владыка ежедневно совершал
богослужения в своем молитвенном углу в насквозь промерзающей избе.
Сила духа и любовь к Богу побеждала всё. Кроме того, Владыка
вёл и научную работу – метеорологические наблюдения, наблюдения
за кругами солнца и луны. Его ученый труд был отослан в рукописи в
Главную Геофизическую лабораторию в Петрограде.
В 1928 г. Владыка Николай стал председателем вновь
созданного епархиального совета.
В 1935 г. епископ Николай возводится в сан архиепископа
Петергофского.
Великая Отечественная война, 1941 год, епископ Николай ездит
по прифронтовой полосе, совершая богослужения, проповедуя, поддерживая
моральный дух людей. В годы войны Владыка Николай на самых трудных и
ответственных участках церковной работы: своими проповедями,
воззваниями, посланиями призывает своих духовных чад к усилению
патриотического подвига.
С 1947 г. и до ухода на покой 19 сентября 1960 г.
он Митрополит Крутицкий и Коломенский.
Ответственным послушанием Митрополита Николая было
руководство отделом Внешних Церковных сношений Московской патриархии.
Как председатель этого отдела он поддерживал связь со всеми
заграничными экзархами. Можно представить, как в те годы была трудна
эта миссия, но сила христианской любви, торжественность его
богослужений, личное обаяние, благородная простота его проповедей
вызывали уважение, доверие и любовь к нему всех, с кем ему приходилось
встречаться.
Так Митрополит Евлогий (Франция) восклицал, говоря о
Владыке: «Какая душа, какой свет, какой удивительный человек,
какой боговдохновенный пастырь». Таких отзывов так очень
много.
Начиная с 1949 г. Митрополит Николай представлял
Русскую Православную Церковь во Всемирном движении сторонников мира. Он
участник целого ряда всемирных ассамблей и конгрессов сторонников мира,
а также сессий Всемирного Совета Мира, членом которого состоял.
Светлый образ Владыки до сих пор сохраняется в благодарной памяти
людей. Его беломраморную гробницу в Крипте под Смоленским храмом в
Троице-Сергиевой лавре всегда украшают живые цветы, постоянно
заказываются панихиды, литии. Его ярчайшую личность отражают стихи
разных людей, посвященных его памяти.
Вот одно из многих, и когда читаешь, то великий человек во
всей силе своей духовной благодати встает перед тобой. Трудно, а может
быть и невозможно, без слез прочесть эти строки. Видишь человека таким,
каким ты знал его, если имел такое счастье.
«Что может бедный мой язык
Сказать о том, кто был велик?
Ни перечесть его деяний,
Ни передать всё обаянье,
Что исходило от него
И тысячи людей влекло
Не может ни одно перо.
Нам было счастие дано
Его еще при жизни знать,
С ним говорить, ему внимать,
Когда он приезжал – встречать
И радость встречи разделять.
О нем должны мы рассказать,
Труды, по мере сил, издать
Что удалось ещё собрать,
Чтобы потомкам передать,
Хвалу и честь ему воздать.
Чтоб память и любовь к нему
С годами тихо не угасла,
Ведь жизнь его была прекрасна!
Чтобы молились, вспоминая
Любя и свято почитая,
МИТРОПОЛИТА НИКОЛАЯ.
От роду двадцати двух лет
Он дал монашеский обет,
И никакая злая сила
Его с пути того не сбила,
И твердость духа не сломила.
Он дар от Бога получил,
Ему Единому служил,
Нас вере и любви учил,
За нас молитвы возносил,
И в мире сем как светоч был.
На детскую главу мою
Он руку возлагал свою,
И в юности благословлял,
На помощь Бога призывал,
Учил терпенью, наставлял.
Торжественно, проникновенно
И глубоко самозабвенно
Он совершал богослуженья,
И шли к нему за утешеньем,
Поддержкой и благословеньем
Толпою тысячи людей
С нуждой и радостью своей.
Он каждого благословлял,
Надежду в сердце всем вселял,
Душевным словом ободрял,
Улыбку каждому дарил,
Слова привета говорил
Среди десятков, сотен дел
Он время находить умел
Для нас. Ведь мы так встречи
ждали!
И мы могли стоять часами
И слушать, как его устами
Вдруг возникал перед глазами
Неведомый прекрасный мир…
Как пламенно он говорил!
Он всеми был всегда любим
И в вере непоколебим
Повсюду Бога прославлял,
Своею кротостью пленял
И мудростью всех удивлял
Его высокий, ясный ум
Был полон чистых, светлых дум.
Он много написал трудов,
Познал премудрости веков,
Владел десятком языков.
В ту беспощадную войну
Спасти от гибели страну
Он Бога горячо молил,
Чтоб Он народ наш защитил
И беззакония простил.
За все безбожные деянья
Война была нам наказаньем.
И наши слезы покаянья
И беспримерные страданья
Владыка к Богу возносил
И нас помиловать просил.
Господь его молитвам внял
И нам Победу даровал.
С тех пор, повсюду, неустанно
Мир защищал он непрестанно,
На всех конгрессах, в разных
странах
Он миротворцем был избранным
И проповедником желанным,
К любви и миру призывая,
К благоразумию взывая,
Людскую злобу обличая,
Звучала страстно речь живая
МИТРОПОЛИТА НИКОЛАЯ.
Он много видел, много знал
Любую душу понимал.
Он посетил немало стран
Католиков и мусульман,
Был послан и за океан.
Его везде с волненьем ждали,
Всегда торжественно встречали,
Цветы к ногам его бросали,
«Посланцем мира» называли
И со слезами провожали.
Повсюду сеял он добро,
Его душевное тепло
Народа множество влекло,
Послушать проповедь его,
Увидеть светлое лицо.
Он речи не писал свои
Они из сердца к людям шли,
Чтоб веру в Бога в них зажечь,
На путь спасения увлечь,
От вечной смерти уберечь.
Он – проповедник прирожденный,
Оратор, Богом вдохновенный,
Философ, богослов, ученый,
Природой щедро одаренный,
В своих трудах непревзойденный.
Недаром каждая страна
Ему вручала ордена,
Дипломы, грамоты, медали,
Такого пастыря едва ли
Они когда-нибудь видали.
Но вот, увы, пора настала,
Его рука уж перестала
Благословлять, творить добро,
Застыло бледное чело,
И сердце замерло, устало...
Дрожит в моей руке перо...
Владыки нашего не стало!
Он до последнего мгновенья,
До бесконечного забвенья,
Когда страдая умирал
Все Бога тихо призывал.
И распахнулись двери Рая,
Святую душу принимая
МИТРОПОЛИТА НИКОЛАЯ.
И на надгробьи у него,
Как часть живой души его,
Нам – утешенье и отрада,
Горит от вечности огонь,
НЕУГАСИМАЯ ЛАМПАДА.
Здесь круглый год не увядая,
Стоят цветы благоухая,
И слезы как роса сверкая,
Наш взор туманят, набегая,
Когда скорбим мы вспоминая
МИТРОПОЛИТА НИКОЛАЯ.»
Тамара АФАНАСЬЕВА (+30/VII
1985 г.)
Владыка велик не только как святитель
Русской Православной Церкви, проповедник, названный «златоуст XX
века», ученый богослов и многое, многое другое, но и просто как
человек. Так, Владыка, человек огромной занятости, находил возможность
уделять внимание, простое человеческое внимание и заботу людям, многим
людям. Оказывал им не только духовную, но и материальную помощь.
Скольких людей он в те трудные годы поддержал. Материальная поддержка
всегда сопровождалась духовной и просто душевной поддержкой.
Сколько добрых слов, хороших, простых, непосредственно в
беседах с ним получали многие люди. Сколько и скольким он писал добрые
и одновременно духовно обучающие письма. Как он находил время, а
главное имел такую необычайную душевную щедрость для каждого. Это
реально представить очень трудно, и это не просто слова восхваления,
это его повседневная жизнь. Это он – человек одаренный свыше
Божественным светом любви и добра. В общении с людьми Владыка Николай
как-то особенно согревал душу человеческую теплом участия, понимания,
ласки, любви…
Наша мама, Муравьева Маргарита Николаевна, после смерти
своего дедушки, иеросхимонаха Серафима (ныне преподобный Серафим
Вырицкий), у которого жила с трехлетнего возраста ещё в монастыре
(поочередно с дедушкой в Александро-Невской Лавре или с бабушкой в
Новодевичьем Монастыре), в страшные послевоенные годы осталась
одна без мужа и с четырьмя детьми на руках, старшей (мне, пишущей эти
строки - О.Д.) было 11 лет.
И, вот, в скором времени, она получает письмо из Москвы от Владыки
Николая (который её крестил), в котором он спрашивает её о жизни и обо
всех нас, её детях.
Мама отвечает ему, ни словом не говоря о нашем тяжелом
материальном положении (можно прочесть об этой удивительной женщине на
сайте интернета, посвященном Преподобному Серафиму Вырицкому – в
статье «На пороге вечности
(Воспоминания)»).
Это было начало близкого общения с этим великим человеком
– Митрополитом Николаем (Ярушевичем) и до самой его кончины 13
декабря 1961 г.
Сколько любви, заботы, сколько всего бесконечно доброго было
получено нашей семьей за эти годы. Какими словами можно выразить все
чувства – бесконечной благодарности, любви, восхищения,
благодарности судьбе за возможность общения с ним. Пишу эти строки и
слёзы застилают глаза, и это не просто слова.
Каждый год на каникулах (ещё школьницей, а потом студенткой)
я ездила в Москву по приглашению Владыки. Он благословлял
останавливаться в хорошей, большой семье, живущей рядом с ним в
маленьком отдельном домике.
Каждый вечер приходила монахиня Дарья приглашать нас (если я
была с мамой или с сестрой) к себе в дом. Наши беседы длились не более
получаса, которые прерывались различными телефонными звонками с
деловыми разговорами, ведь Владыка был так занят всевозможными делами.
Он руководил отделом внешних Церковных отношений Московской Патриархии,
участвовал во всемирных конгрессах сторонников мира и другое и многое
другое, включая самое для него главное – совершение молитв у
Престола Господа.
Представить теперь себе трудно, как он бесконечно занятый
человек мог уделять время, чтобы принять, благословить и сказать может
быть самое главное, что должно наполнять сердце на протяжении жизни.
Никогда я не слышала слов осуждения за что-либо не так по
жизни сделанное, ни каких-то строгих нравоучений, поучений, никогда не
видела я строгого взгляда.
Только любовь, только мягкие и добрые слова, которые были
сильнее самых строгих нравоучений. Вот главное, что я должна была
понять и сохранить в сердце: Христос стоит у двери сердца человека и
стучит и просит, чтобы его впустили… страшно должно быть
человеку не слышать и не открыть дверь. Увы, трудно это сделать, какие
огромные душевные усилия требуются!
Вот одно из многих писем, посланных Владыкой Николаем нашей
семье. В начале переписки (в начале 50х годов) Владыка
подписывался: М.Н. (Митрополит
Николай), в дальнейшем – отец,
а далее – дедушка.
«Дорогая Маргарита Николаевна!
Взаимно
поздравляю Вас и всю
Вашу дорогую семью с Великим постом и шлю благословление провести его в
добром здоровии и во спасение души. Я, слава Богу, здоров, не работаю
нигде; трудно мне это переживать (морально).
Желаю Оленьке
хорошо провести
практику.
Всех детишек
– Наташеньку,
Сереженьку, Васеньку благодарю за письмо и всех, вместе с Оленькой
крепко целую.
Вам шлю самый
сердечный привет.
Любящий Вас
дедушка
20
февр.»
Автограф этого письма есть на сайте
посвященном Серафиму Вырицкому. Вот оно, письмо, одно из многих его
писем. Как можно и можно ли читать его спокойно, что чувствуешь, что
чувствует твоя душа! Как в нем, в этом письме – его забота, его
память о каждом, поистине отеческая забота и любовь.
Сам же Владыка был необычайно
непритязательным. Сохранились воспоминания об устройстве его быта в
пору его епископского служения. «Жил епископ Николай очень
скромно, занимая две комнаты в доме № 40 по Красному проспекту в
Петергофе. Обстановка была самая простая: железная кровать, письменный
стол, угольник с иконами и множество книг по углам. В одежде он также
был необычайно непритязательным: ряса, мантия чиненные, штопанные
облачения самые простые, панагия перламутровая, ничего драгоценного.
Правда и время было такое, что трудно было что-нибудь приобрести, но
Владыка и не стремился: «Зачем мне, я ведь монах», –
говорил он».
И такое отсутствие интереса к материально-вещественной
стороне жизни у Владыки остались до конца его дней. Вот подробное
описание его жилища на Бауманском, д. 6, в Москве, откуда он был
увезен в Боткинскую больницу и там ушел из земной жизни туда, видимо,
где и должна быть великая душа наполненная любовью к Богу и людям.
Не случайно даю подробное описание, оно для того, чтобы
читатель смог как-бы побывать в гостях у Владыки, прикоснуться к нему в
его доме.
Ветхий домик состоял из темной кухни, из которой дверь вела
в две комнаты. Большая, если можно так её назвать, и из неё дверь в его
келью, где помещалась, с одной стороны, узкая железная кровать и, с
другой, стеллажи с книгами и, конечно, уголок с иконами. В большой
комнате, в середине её, стол весь занятый книгами, рукописями,
бумагами, телефонами и угол с иконами и лампадами. Вот и вся обстановка
комнаты, да ещё пару кресел у стола.
В целом, дом поражал своим неудобством для жилья. Так жил
Владыка, выдающийся иерарх – в ветхом, мало пригодном для жилья
доме, ещё и потому непригодном, что был очень холодным в зимнее время
года.
Необычайная скромность во всем была присуща этому человеку:
и в одежде (солдатские сапоги, ряса, в зимнее время тонкий свитер
– домашняя одежда Владыки), и в питании. Готовила ему
монахиня-старушка, и в первый наш приезд с мамой к нему, проходя в его
комнату через кухню, мама спросила, что готовят Владыке, монахиня (её
имя Дарья) открыла крышку кастрюли – попробуйте – сказала
она. На следующий день мама пошла на рынок и купила большую рыбу.
«Приготовьте, пожалуйста, для Владыки», – попросила
она.
Когда вспоминаем Владыку Николая, как
архипастыря, то во главу всего, всей его многогранной деятельности
можно поставить его яркие, проникновенные, незабываемые проповеди. По
их силе и красоте он не имеет себе равных. «Наш Новый
Златоуст» - вот основной секрет его популярности среди верующих.
Блестяще образованный, обладающий исключительной эрудицией Владыка для
своих проповедей выбирает разнообразные темы. Он рассматривает вопросы
апологетики, догматики, истории церкви, изъяснять Священное Писание.
Свои мысли Владыка всегда излагает просто и изящно. Его слово
возрождает в слушателях возвышенные чувства и стремления, и, в первую
очередь, стремление быть лучше.
Проповедническая деятельность Владыки Николая началась с
первых дней его служения в священном сане - его сразу направляют в
санитарный поезд в качестве духовника-проповедника, а в 1914 г. он
командируется в действующую армию для исполнения пастырских
обязанностей в Лейб-Гвардии Финляндском полку. Ему 22 года, и вокруг
него кровь, муки, смерть. И здесь звучит вдохновенное слово молодого
проповедника и разносится весть о необыкновенном батюшке. Видя страшные
физические страдания солдат на фронте он начинает изучать пособия
по медицине для того, чтобы принести не только духовное утешение,
напутствие и благословение, но и облегчить физические страдания.
Медицинские знания оказались полезными и в позднейшей жизни Владыки.
Вспоминаю, что приходя к нему и находясь зимой в его доме не более
15-20 минут, я полностью замерзала, и Владыка мне советовал в таких
случаях иметь достаточно длинный рукав, закрывающий запястье, там где
мы слушаем свой пульс.
Чрезвычайная снисходительность к людям, при строгости к
себе, поражала. Вспоминаю, как в одни из каникул (я была уже
студенткой) по его приглашению я приехала со своей младшей сестрой.
Остановились мы как всегда. Вечером должна была, тоже как всегда,
придти за нами м. Дарья. Но случилось так, что мы с сестрой
немного заблудились и к её приходу за нами опоздали. Страшно переживая
стали ждать её прихода снова. И вот мы у Владыки, с замиранием сердца
входим в комнату. Владыка, тоже как всегда, стоит в ожидании нас.
Путаясь и волнуясь начинаем объяснять, но видим, что Владыка добро и
ласково смотрит на нас, как будто ничего не случилось. И только потом
сказал, что волновался не зная где мы.
Вспоминая свое детство Владыка рассказывал, что когда ему
было 7 лет, его спросили, кем он хочет быть. Не задумываясь он ответил
– Митрополитом. С самого детства у Владыки были наклонности к
духовной деятельности, так, играя с сестрами, он любил изображать
священника, кадил, часто крестил кукол.
Будучи студентом Академии летние каникулы он проводил в
Валаамском монастыре, нёс там различные послушания. В последний раз,
перед окончанием Академии, он зашел проститься к прозорливому старцу
Исаию. Тот дал ему 7 конфет, что означало 7 ступеней монашества, что и
случилось: 1) инок, 2) иеромонах, 3) игумен,
4) архимандрот, 5) епископ, 6) архиепископ,
7) митрополит.
Был с ним и такой случай. Будучи членом Всемирного
конгресса, Владыка летел однажды в Швецию. В пути поднялась буря,
бензин подходил к концу, и катастрофа казалась возможной. Командир
корабля передал Владыке просьбу о молитве. После горячих молитв буря
стала утихать, и самолет благополучно приземлился.
В последние годы жизни одна их духовных дочерей приехала в
Москву и не узнала во время проповеди прежнего уравновешенного Владыку.
Он был взволнован, опровергая слухи, распространяемые об академике
Павлове как о неверующем. Многое его возмущало в это время гонения на
церковь. Церкви стали массово закрывать, в частности, в Московской
области. Его духовные дети высказывали ему свои опасения за него, но он
ответил: «На то я и поставлен. Пришел мой час пострадать за
Христа».
Воспоминания многих людей знавших Владыку, обобщены и
выражены в таком тексте: «Это был поистине «Добрый
пастырь», внимательный, доступный, всегда готовый придти на
помощь и оказать духовную поддержку. Во время его богослужений все
присутствующие переживали необыкновенный молитвенный подъем. Своей
глубокой верой он заражал всех и никто в храме не оставался
равнодушным, все молились искренне и вдохновенно».
И еще воспоминание: «Воспоминание о дорогом
незабвенном Владыке Николае сводится к одной любви. Любовь – это
Владыка! Владыка – это любовь!
Тот кто имел счастье видеть его и общаться с ним, тот познал
все радости рая и узнал истинную любовь.
Мы, его духовные дети, на протяжении многих лет никогда не
видели его строгого взгляда и не слышали ни одного строгого слова.
Мы только чувствовали его безграничную любовь, изливающуюся
на всех и на каждого в частности. Любовь, которая смиряла нас со всеми
превратностями жизни, исцеляла от всех недугов и давала нам полное
счастье. Владыка был очень снисходителен к нашим слабостям, всё нам
прощал, очень бережно и нежно обращался с каждым из нас. Он сделал для
нас храм дороже родного дома. Своей глубокой верой он заражал всех. Во
время его богослужения мы чувствовали, как высоко парит его дух и
увлекает за собой всех молящихся. Иконы оживали и храм наполнялся
святыми. Все чувствовали блаженство от близости Бога, Владыка был
проводником к нему. Не было ни одного дня, когда Владыка не сказал бы
проповеди.
Говорил он простые, живые, любящие слова, от которых у
слушателей дрожали губы и неудержимо катились слёзы, смягчались сердца
и загорались любовью. Это чувство объединяло всех в единой любви и
благодарности к Богу, к Владыке, к ближнему и даже к врагу. Кругом были
счастливые и добрые лица.
Во время всенощной он сам всех помазывал елеем, потом
говорил проповедь продолжительностью от 1 часа до 1 часа 40 минут, и
вновь каждого благословлял».
«В речах Высокопреосвященнейшего о Спасителе и
Богоматери есть отзвук его личных благодатных переживаний, может быть,
его собственного золотого детства или юности. Он всех хочет порадовать
духовным богатством своих священных переживаний, рассеять ими мрачное
настроение некоторых и духовно охладевших согреть мягкими ласкающими
лучами своего любящего сердца.
Сколько теплоты, например, в таких словах его: «Когда
мы выходим на простор цветущих лугов, зеленеющих полей, вступаем в
густой, чуть шумящий своими верхушками лес, восторгаемся видом
безбрежного синего моря, горами с их снежными шапками, куполом
звездного темного неба, – наша душа встречается со Христом в
чувстве наслаждения красотой природы». В другом месте он говорит:
«Земная жизнь почти всегда облита слезами и повита скорбями,
поэтому Христос явился на земле для того, чтобы Свою ласковую отеческую
руку положить на плачущее о грехах сердце и сказать человеку Свое
Божественное Слово: «Прощаются тебе грехи твои». «Не
плачь человек о потерянном рае! Я пришел вернуть его тебе, открыть его
двери, позвать тебя к Себе в Свои вечные кровы и насытить твою душу тем
хлебом и водой живой, от которых ты не будешь алкать и жаждать во
веки»...»
«Взор Христов всегда направлен в глубину нашего духа.
Но и после этого мы нередко бываем подобны ребенку, который потерял
свою мать в толпе или в лесу, плачет и ищет ее... Зная об этом, Господь
поручил Своей Матери, стать нашей Небесной Матерью, чтобы в минуты
скорбей... мы всегда нашли бы крепкую материнскую руку, которая
поддерживала бы нас падающих, отерла бы слезы плачущих, успокоила
унывавших...». «...Если бы можно было собрать в одну чашу
все слезы людей, пролитые у ног Божией Матери, не нашлось бы во всем
мире такого водоема для этих слез. Если бы все вздохи, исходящие из уст
страдальцев и направленные к Той, Которую мир зовет «Всех
скорбящих Радостью», слились бы в одном вздохе, он потряс бы небо
и землю. Но, сердцем чувствуя любовь и заботы о нас Божией Матери, мы
успокаиваемся около Ее святых икон».
Отечески теплое отношение Митрополита Николая к пастве
просвечивает даже сквозь такие его отступления от обычного течения
речи, когда он, обращаясь к молящимся, восклицает: «Дорогие мои!
Сейчас я вижу перед собой переполненный вами храм. Ведь вы пришли сюда
во имя любви ко Христу и к этим святым мученикам... Я вижу, с каким
вниманием и тишиной вы слушаете сейчас меня. Пусть любовь к Слову Божию
никогда не умаляется в ваших душах». Подобная личная форма
церковной беседы значительно ее оживляет и делает особенно приятной для
слуха, как выражение искреннего душепопечения проповедующего. О чем ни
благовествует Высокопреосвященнейший, мысль его простая в начале,
постепенно и как-то незаметно облекается в художественное словесное
выражение по мере увлечения предметом проповеди. Из его уст тогда
начинает исторгаться поток, например, таких красочных суждений:
«Радость, – говорит он в одном месте, – это украшение
жизни человека. Нередко она бывает подобна солнечному лучу, который
неожиданно прорезает облачное небо и, падая на землю, приносит с собой
оживление. Все мы тянемся к радостям, все мы их ищем. Желая друг другу
самого светлого и самого лучшего в жизни, мы тем самым желаем тем, кого
любим, больше радостей».
Но «как хрупка земная радость! Как часто она бывает
подобна тонкому стеклу дорогого сосуда, который так легко
разбить!» «Надежнее всего радость о Боге. Чем ближе
человеческая душа к Богу, тем большей радостью она наполнена... и эта
радость истекает из нее, как из переполненной чаши. «Наша душа
жаждет к Богу крепкому, потому что в Нем источник света и жизни для
нашей бессмертной души...»
Вспоминаю, как я, еще школьница, с мамой, приехав из
Ленинграда, были на его службе. Море народа и не только в самом храме,
но и вокруг него. Нас сдавили так, что маме стало плохо с сердцем и я
не знала, что теперь мне делать. Единственная реальная мысль у меня
была – звать на помощь Владыку. Вот такой он был человек, что
могло возникнуть такое желание. Позднее я рассказала Владыке об этом, а
он ответил: «Как радостно иметь такое доверие у ребенка».
Всё же через какие-то служебные помещении удалось выйти на
воздух и до конца службы мы там стояли среди многих. Нужно было видеть
и слышать, как после окончания богослужения Владыка вышел из храма к
ожидавшей его машине. Поток людей бросился к нему прося благословения.
И он всех благословлял, каждого в отдельности, стоя на холодном ветру.
Будучи уже студенткой, с взрослым восприятием, была
ошеломлена силой его проповедей, силой их внутреннего содержания и
огня. Владыка был прирожденным оратором – тембр его голоса,
задушевная тональность, изысканность и одновременно простота речи,
совершенная доходчивость. Его благородная осанка,
интеллигентность каждого слова и движения, духовная красота сразу
создавали впечатление великой личности.
Мне вспоминается моя первая встреча с Владыкой, также
поразившая мое ещё, можно сказать, детское воображение. Было это в
начале 50х годов, Владыка сообщил маме день своего приезда в Ленинград
и назначил нам встречу в гостинице «Европейской», где его
всегда поселяли. Мама, и мы её четверо детей (я – старшая)
приехали в назначенный час, все мы очень волновались в ожидании этой
встречи. И вот мы уже подходим к его номеру в гостинице. Когда мы
вошли, Владыка уже стоял в комнате, ожидая нас.
Это неизгладимое первое впечатление сохранилось на всю
жизнь. Что-то величественное было во всем его облике, и, в тоже время,
ласковость во взгляде, радостные слова приветствия. Мама от нахлынувших
чувств упала на колени, а вслед за ней мы, младшая сестра и два, совсем
ещё дети, брата. Я же была так потрясена его необыкновенностью,
что стояла совершенно оглушенная.
Он всех нас благословил и сказал добрые, очень добрые слова
всем нам. Это свидание было мгновенным.
О, сколько раз, я уже взрослая мечтала, именно мечтала,
упасть перед Владыкой на колени. Но почему-то сколько бы раз с ним не
встречалась впоследствии, всегда чувство благоговения перед ним
оглушали меня в первые же минуты. Да, это был необыкновенный человек,
величие его личности чувствовалось сразу. Владыка Николай уникальный
человек, его мощный интеллект способен был охватить литературу,
живопись, музыку, поэзию. Любая тема была для него интересна. И это не
удивительно, ведь Владыка воспитывался в интеллигентной семье, в его
доме была лучшая библиотека города и с раннего детства он много читал и
всем интересовался. Его мать Екатерина Николаевна – умная,
прекрасно воспитанная женщина, привившая ему с детства вежливость,
обходительное общение с людьми, терпимость, мягкость, великодушие
… Это от русской интеллигенции – интерес к литературе,
искусству, музыке.
Он любил и понимал живопись, знал всех великих художников, в
первую очередь восхищаясь прекрасными картинами библейских сюжетов.
Вспоминаю, как Владыка, когда я делилась своими совершенно незрелыми
впечатлениями о первом посещении Третьяковской галереи, мог говорить о
гамме красок, о значении их сочетаний, о возможностях посредством их
определить те или иные возможности изображения образов. Поэзию он любил
еще со времен гимназии, писал стихи в те времена. Он говорил, что
настоящий поэт – от Бога. Знал биографию многих из них, видимо,
любимых. Прекрасно разбирался в иконописи.
Высочайший интеллект, прирожденная интеллигентность, величие
духовных устремлений, огромный запас богословских познаний,
необыкновенная душевная щедрость и все покрывающая и перекрывающая
любовь к Богу. Владыка преподаватель – литургитики, гомелетики,
церковной археологии, практического руководства для пастырей, немецкого
языка.
Его необычайная личность в сочетании со скромностью,
непритязательностью, доступностью, простотой в общении, мягкостью,
корректностью, тактом, чисто человеческим обаянием – производила
потрясающее впечатление на каждого человека.
Необходимо отметить, что Владыка Николай обладал большой
способностью к языкам. Он владел в совершенстве родным русским языком
(как ни странно, уже редкое явление), славянским, греческим, латинским,
древнееврейским, французским, немецким, английским, итальянским,
понимал польский, чешский, венгерский, румынский, болгарский,
литовский, изучал зырянский язык.
Его кипучая международная деятельность, почти два десятка
лет, принесла ему всемирную славу. Он в Лондоне, Париже, Берлине,
Варшаве, Праге, Нью-Йорке, Александрии, Цейлоне, Стокгольме …
Английский король принимает его. Уинстон Черчилль говорит ему
проникновенные слова: «Это в Ваших руках будущее России».
А.Н. Толстой встречаясь с Владыкой, как с членом Чрезвычайной
Комиссии по расследованию фашистских зверств, перебивает деловой
разговор и просит Владыку поговорить о бессмертии души. И.А. Бунин
– жадно слушает его рассказы о Родине.
Имя Владыки произносится на всех языках, его лицо
запечатлено на тысячах фотографий. И никто не сомневается в том, что
ему предстоит в недалеком будущем быть Первосвятителем Русской Церкви.
Как много можно писать о нем, говорить, вспоминать …
И вот, наступил 1960 г. Усилившиеся гонения на
православную церковь, Владыка Николай отстранен от всех дел. Отправлен
«на покой» человек с великими заслугами, еще полный сил и
энергии. Самое же главное во всей этой, устрашающей сознание
нормального человека нелепости то, что Владыка был отстранен и от
проведения богослужений. Перед последней Пасхой Христовой
(1961 г.) Владыка просил разрешения Патриарха Алексия где-нибудь
послужить. Ему пообещали Рязань. До Пасхальной ночи он ждал телефонного
звонка о разрешении выехать, но его не последовало. В Пасхальную ночь
вдруг была прервана телефонная связь. Владыка сам пошел на телефонную
станцию, добился восстановления связи, но звонка так и не последовало.
В 11 часов Владыка сам позвонил Митрополиту Пимену, который спросил,
есть ли у Владыки письменное разрешение и когда услышал, что его нет
– повесил трубку …
Тогда Владыка попросил жившую у него старушку (Дарью
Васильевну) идти в храм за облачением, чтобы совершить богослужение
дома.
До чего простиралось его унижение и страдание, видно из
стихотворения, написанного Владыкой в 1923-1926 годах в ссылке в Коми
АССР, но как нельзя больше, подходящего для выражения его переживаний в
1961 году.
«Вольной птицей летать
В голубых небесах,
Свои крылья купать
В жарких солнца лучах –
Было жизнью моей.
На просторах лугов
Звонкой песней своей
Звать людей из оков
Суеты и страстей –
Было долей моей.
Что же стало со мной?
Где ж вы, крылья мои?
Где же взмах ваш живой,
Как в те прежние дни?
Догорают лучи...
Почему же нет их,
Как бывало в те дни,
Громких песен моих,
Песен жизни, любви?
Потухают огни...
Да и крыльев уж нет –
Их обрезали мне,
Да и песен уж нет –
Не поются оне.
Средь завистных людей,
Вместо шири лугов
И простора полей,
И зеленых лесов
Птица в клетке своей
У жестоких людей!»
Это отстранили его, человека для которого с ранней молодости совершение
молитв у Престола Господа было самым важным в жизни. Я знаю лично, как
он это переживал. Произносить это просто невозможно, страшная тяжесть
обрушивается на сердце, тяжесть, которую не снимают годы.
Предлагаем читателю выдержки из двух проповедей Владыки,
вошедших в его сборник «Слова и Речи» (1957-1960 гг.).
ВЫСШАЯ
ЗАПОВЕДЬ
3 июля 1960 г. церковь в с.
Никольском
Несколько раз за последнее время, дорогие мои, я
собирался помолиться с вами в этом благолепном святом храме, но то
занятость церковными делами, то мои поездки за границу по делам мира не
давали мне этой радостной возможности. Я рад сегодня вновь посетить
этот святой храм и помолиться вместе с вами не только в воскресный
день, но и в день, когда ваш отец настоятель и отец протодиакон
получили высшие награды.
Что я хотел бы сказать вам, мои возлюбленные, мои дорогие,
мои милые во Христе чада, братья и сестры! Мне хочется напомнить вам о
том, о чем никогда православный христианин не должен и забывать, о чем
всегда должен помнить: сказать вам о высшей и наибольшей заповеди
нашего христианского закона. Так эту заповедь – высшей и
наибольшей – называл Сам Господь Иисус Христос, когда Его
спросили, какая наибольшая заповедь в законе. Что Спаситель ответил, вы
знаете, и я только напомню лишний раз вам об этом; хочу пространнее
изъяснить эту заповедь Христову: «Возлюби Господа Бога твоего
всем сердцем твоим, всей душой твоей, всем помышлением твоим». И
вторая заповедь, подобная первой: «Возлюби ближнего своего, как
самого себя». В этом, – сказал Спаситель, – весь
закон и пророки. Это главная, это наибольшая заповедь, и кто исполняет
эту заповедь, тот воистину православный христианин, чадо своего
Небесного Отца.
Мы должны любить Господа Бога своего всем своим сердцем,
всей своей душой. И как, дорогие мои, нам не любить Господа Бога: ведь
мы – православные Его дети, мы веруем, что это Он послал нас в
этот мир, Он даровал жизнь каждому из нас, и эта жизнь наша земная,
наряду с неизбежными скорбями и болезнями, необходимыми нам для
искупления наших грехов, дает каждому из нас многие радости. Это
– радость труда, радость, какую дает нам расстилающаяся перед
нами прекрасная во всей своей красоте природа; радость, какую дает
людям искусство, музыка. Но это – все еще земное. Самая большая
радость, какую дает нам пославший нас в эту жизнь Господь наш Иисус
Христос, это радость жизни вечной, это радость о том, что мы никогда не
умрем, что мы уйдем отсюда в жизнь, не знающую конца. Если бы мы знали
о том только, что мы умрем и обратимся в прах, и умрет навсегда наше
сознание, наше сердце, которое бьется и радостями и скорбями в этой
жизни, если бы представляли себе, что нас ждет только мрак и темнота
небытия, – все радости этой земной жизни потеряли бы свои краски,
свою привлекательность, потому что только что-то темное, страшное и
неведомое ждало бы каждого из нас: потому что после смерти мы, подобно
животным, обратились бы телом своим только в прах и навсегда.
Но Господь наш Иисус Христос даровал нам высшую радость
– радость знать о том, что нас ждет жизнь вечная, и для тех, кто
живет со Христом, жизнь вечная с Богом своим, в Которого мы веруем,
Которому мы молимся, Имя Которого мы призываем. Какая это радость в
жизни, и как мы должны любить Господа Бога своего за то, что Он дарует
нам вечную жизнь с Собой в бесконечных веках!
Как нам не любить Господа Бога, если Отец Небесный послал
некогда Своего Сына на землю для того, чтобы Сын Божий во образе Иисуса
Христа за нас пострадал, взял на Себя наши грехи для того, чтобы их
искупить перед лицом Правды Божией, чтобы во имя Своей крестной и
кровавой смерти даровать всем кающимся в своих грехах грешникам вечное
прощение, чтобы смывать с нашей грешной души при нашем покаянии все
наши грехи и беззакония, когда мы их оплакиваем в слезах раскаяния.
Представьте себе, это так не трудно, отношение земных
родителей к детям, – родителей, которые любят своих детей, и
детей, которые любят своих родителей. Если родители еще живы при детях
на земле, но живут где-нибудь далеко в разных местах нашей страны, у
любящих детей не умирает тоска по родителям, хочется хоть редко, а
может быть и каждый год, навестить своих любимых отца и мать, чтобы
посмотреть в дорогие глаза, чтобы почувствовать теплую отцовскую и
материнскую руку, которая ляжет на голову любящих и любимых детей. И
издалека едут к своим родителям любящие их дети, чтобы испытать эту
радость своего сыновства, своей сыновней любви.
Мы должны любить Господа Бога своего, и значит мы должны
любить Дом Божий – святой храм Божий, где наша душа соприкасается
незримо и таинственно в часы и минуты нашей истинной и нашей горячей
молитвы. «Где два или три соберутся во Имя Мое, там Я посреде
их», – сказал Господь наш Иисус Христос. И кто искренне
любя своего Господа, молится в храме Божием, тот не может не
почувствовать эту близость Божию к нам, эту Руку Божию, которая
касается нашего, часто в скорбях приходящего, со всеми заботами, сердца.
Поэтому наша любовь к Господу должна выражаться и в любви к
храму Божию, где небо, по словам святого Иоанна Златоуста, опускается
на землю, где «силы небесные с нами невидимо служат» и где
Сам Господь наш Иисус Христос под таинственным образом Своего
Божественного Тела и Крови Христовой присутствует среди нас и питает
нас Своей Божественной Пищей.
С любимым отцом, матерью, братом, сестрой, с любимым
человеком мы хотим наслаждаться беседой. Господь Иисус Христос знал об
этой потребности человеческой души, и, вняв нам, вложив в наши сердца
любовь к Себе, Он научил нас беседовать со своим Небесным Отцом в
молитве. Он Сам нас научил молитве, которая называет молитвой
Господней: «Отче наш, Иже еси на небесех...» А Его святые
ученики, Его святые последователи научили нас и другим молитвам, в
которых мы призываем Имя Божие, в которых раскрываем свою душу со всеми
ее нуждами, со всеми ее скорбями, со всеми ее радостями, и благодарим,
и плачем, и молим Господа о том, чтобы Он не оставил нас грешных за
грехи наши, о том, чтобы Он покрыл Своею любовию те грехи, которые мы
сознаем, в которых мы каемся перед лицом Господа Бога.
Вот, если мы любим Господа Бога своего, – а как нам не
любить Его, – мы должны любить и святой храм Божий, и молитву,
как беседу нашего верующего сердца с Господом.
Если наш любимый отец еще при жизни своей, или перед смертию
своей оставляет нам завещание о том, как надо жить, как уклоняться от
всякого зла, как делать людям добро, – это завещание наших
любимых родителей бесценно дорого для нашего любящего их сердца.
Господь наш Иисус Христос, Которого призваны любить наши сыновние
сердца, оставил нам это завещание в Своем Божественном Евангелии,
завещание о том, как надо прожить, чтобы душу свою спасти для вечности,
чтобы, подойдя после смерти к дверям Царства Небесного, найти эти двери
не закрытыми за грехи наши, но открытыми для вечной жизни со своим
Господом. В Святом Евангелии Господь наш Иисус Христос научает нас
любви, терпению, смирению, кротости, преданности воле Божией,
милосердию, чистоте: Он зовет нас подражать Ему, чтобы двери Царства
Небесного раскрылись перед нами. Ведь воля Божия такова, чтобы никто из
нас не погиб для жизни вечной, но чтобы все мы спаслись, чтобы все мы
вошли в жизнь вечную не для вечной скорби и муки, а для вечной радости,
для вечной жизни со своим Спасителем.
Вот необходимое, насущное проявление нашей любви к Господу.
Мы должны дорожить Словом Божиим, как завещанием Господа Бога,
оставленным нам на земле, внимать Ему, когда Слово Божие проповедуется,
когда оно читается и воспеваются слова Его в храме Божием; и дома, имея
священные книги, раскрывать их перед собой, чтобы вбирать в глубину
своей бессмертной души эти святые, вечные истины Слова Божия, какие
оставлены нам в руководство и для исполнения нашим Небесным Отцом и
Божественным Его сыном Господом Иисусом Христом.
Это первая половина заповеди нашего Господа Спасителя. Не
может быть любви к Господу без любви друг к другу, без любви к ближнему
своему. И Сам Господь Спаситель сказал, что вторая заповедь подобна
первой (подобна, не ниже первой) — возлюби ближнего своего, как
самого себя. Господь Спаситель завещает нам: «Заповедь новую
оставляю вам: да любите друг друга». Так говорил Он накануне
Своих страданий.
Любовь, по Слову Божию, прежде всего милосердна и
сострадательна. Нужда нашего ближнего должна так переживаться нами, как
бы наша собственная нужда. Потому и спросит Господь на Своем Страшном
Суде, как Он Сам сказал, и на страницах Святого Евангелия это записано:
«Болен был Я, посетили ли вы Меня? Голоден был и жаждал Я,
накормили ли, напоили ли вы Меня?» Нужда ближнего нашего, его
горе, его страдания, его жажда, его голод, его муки должны быть близки
нашему сердцу, если мы любим Господа своего. Во имя любви к Господу мы
должны уметь сострадать и милосердствовать в отношении братьев своих и
сестер, которые имеют нужду и которые ждут от своих собратьев о Господе
этой любви, как свидетельства, как доказательства истинной любви нашей
к Господу Богу.
Святой Апостол Павел говорит, что любовь, завещанная нам
Господом Спасителем, не гордится, не превозносится. Если ты делаешь
доброе дело, не гордись: этим ты исполняешь только свой долг любви по
отношению к своему Небесному Отцу и по отношению к ближнему своему.
Если ты с гордостью и самолюбием помыслишь о том, что ты сделал доброе
дело, ты погубишь это дело, оно ни во что не вменится тебе, ты будешь
подобен фарисею, который в притче Христовой говорил: «Я пощусь
два раза в неделю, я десятину отдаю на храм», похваляясь своими
добрыми делами, и за это был осужден Господом.
Любовь, говорит нам Слово Божие, не завидует, истинная
любовь к брату своему не знает зависти. Как учил Святой Апостол Павел:
«Имея одежду и пищу, будем довольны этим». Зависти не
должно быть в нашем сердце к тому, кто имеет больше, чем имею я, кто
живет с внешней стороны лучше, чем я живу. Если я живу со Христом, в
этом мое наивысшее счастье. Истинная любовь не знает зависти.
Слово Божие говорит нам о том, что любовь не мыслит зла.
Там, где любовь, не может быть гнева, мести, злобы, осуждения, лжи: там
не может быть всего того, что оскверняет мою душу, и чем я хочу
осквернить душу ближнего своего. Истинная любовь не знает зла, как
говорит Слово Божие, потому что ближнего надо любить во имя любви к
Господу, Который столько благ нам дает, – и еще больше даст в
жизни вечной, – что во имя этой любви и этих благ в нашем сердце
не должно быть никакого зла, осуждения или гнева на ближнего своего.
Кто имеет такую любовь к ближнему, тот этим самым исполняет наибольшую
заповедь закона Божия: возлюби Господа Бога твоего как Он Сам не только
возлюбил тех, кто ходил за Ним в дни Его земной жизни, но молился и за
тех, кто Его распинал; «Остави им, Отче, они не ведают, что
творят». Он показал наивысшую Свою любовь, умирая не только за
праведников, но и за грешников всего мира. Он научает и нас подражать
Ему, любить ближних своих, любить друг друга, любить верующих и
неверующих, близких по родственным связям или дальних. Все мы дети
одного Небесного Отца, и да не будет в сердцах наших чувства ни
озлобления, ни гнева, ни какого-либо зла на ближнего своего! Этим мы,
повторяю, исполняем заповедь Христову о любви к Нему, ибо сказал
Спаситель: «Возлюби Господа Бога твоего всей душой твоей, всем
сердцем твоим, всем помышлением твоим, и ближнего твоего, как самого
себя».
Вот мои милые, мои дорогие во Христе чада, я хотел в эти
часы нашей совместной с вами молитвы напомнить вам еще раз эту заповедь
Христову, высшую и наибольшую заповедь, и от всей души хочу показать, и
об этом молился я грешный, склонив колени перед Престолом Божиим в этом
святом храме, чтобы любовь к Господу Богу, к святому храму Божию, к
Слову Божию, к молитве, любовь друг к другу царила в ваших сердцах,
чтобы ваши сердца были воистину храмом живущего в них Духа Божия,
Который есть Дух любви. Любви научил нас и продолжает учить нас, и до
скончания века будет учить тех людей, которые придут на смену нам,
Господь наш Иисус Христос. Силою и благодатию Святаго Духа Он учит в
храмах Божиих, учит через Слово Свое, учит нас примером Своей жизни
земной, ибо Господь наш Иисус Христос являлся совершенством красоты
духовной: величайшей любви, кротости, смирения и чистоты, которым
научает Он и всех нас.
Спасибо вам, дорогие, встречавшие меня с цветами; спасибо
вам за любовь, с какою меня встретили; благодарю вас за нашу совместную
молитву и верую, что, по нашим грешным молитвам, Господь Бог ниспошлет
вам Свое Божественное благословение и укрепит всех вас в той любви к
Нему и друг к другу, которой научил нас Господь Иисус Христос, и
которая до скончания века для всех людей, для всех народов, пока стоит
эта земля, будет наивысшей заповедью Божественного закона.
Проповеди, слова, речи Митрополита
Николая (Ярушевича) сложно полностью представить (их много), но
прочитавший наполнит душу свою верой, надеждой и любовью. Наполнит тем
великим, что необходимо иметь каждому, хотя бы в малой доле. Главную же
мысль, которая так или иначе проходит во всех его речах, можно выразить
в выдержке из его проповедей: «Вера наша учит нас, что высший
закон жизни – это любовь. Многогранная Христова любовь: во многом
она проявляется в отношении друг к другу». «Через веру и
любовь – постигается и осмысливается всё остальное».
Будем
надеется, что 13 декабря 2011
года будет достойно отмечена память 50-летия
со дня кончины великого иерарха Русской Православной церкви Московского патриархата - Митрополита
Николая(Ярушевича). Светлая
ему память.
По материалам книг:
1.«Златоуст XX века», «Нева-Визит», СПб. 2003 г.;
2.Псково-Печерский листок № 85 «Златоуст XX века»;
3.«Слова и Речи» (1957-1960 гг.).
4.«На пороге Вечности» (Воспоминания) -
http://serafim.com.ru/site/nstr_27_1.html